Магия любви - Страница 26

Джорджина рассказывала ей, что женщин так и тянет к Уоррену, хотя он не ищет их общества. Этот человек привык к одиночеству, и почти невозможно пробить броню, чтобы добраться до его сердца. Эми мечтала о более трепетном к ней отношении, не желая быть для него одной из многих. Ей придется растопить этот лед вопреки всем его запугиваниям, как привык он поступать с каждой, которая пыталась стать ему ближе.

Наконец, они же должны заняться любовью! А времени так мало. Она ошибалась, рассчитывая, что достаточно дать ему знать о своем желании, пробудить в нем страсть, как тут же все решится само собой. Его желание, оказывается, не может сломить волю! Любовь для нее — единственный путь, если она хочет доказать, что она вовсе не очередная Марианна, что ей можно доверять, что она не причинит боли, а наоборот, сделает его счастливым. Восемь лет длится его одиночество, с которым он свыкся, но Эми откроет для него возможность счастья, вернув в его жизнь смех и любовь.

Неожиданно колесо кареты попало в глубокую рытвину, Эми сильно тряхнуло, она очнулась от своих мыслей и огляделась. Тут она нахмурилась, охваченная непонятной тревогой. Она обратилась к своему спутнику:

— Уоррен, мне кажется, наша карета движется не в том направлении.

Он выглянул из окна, но так как был незнаком с Лондоном, то и не понял, где они находятся.

— А где мы?

— Если я не ошибаюсь, то это уже не парк, а настоящий лес, какая-то загородная дорога, мы никак не должны здесь оказаться, если едем к Беркли-сквер.

Он спросил совершенно бесстрастно:

— Может быть, кучер меня не понял?

— Сомневаюсь.

Уоррен вдруг прищурился и промолвил с подозрением в голосе:

— Но это не твоя идея? Какое-нибудь уютное гнездышко за городом?

Эми не смогла удержаться от замечания:

— Я же надеялась на твою гостиницу.

— Тогда в чем же дело?

— Вероятнее всего, нас собираются ограбить.

— Чепуха. У «Преисподней» ограбления не редкость. Зачем брать на себя труд и везти кого-то так далеко?

— Тем не менее такие ограбления случаются, грабители могут соблазниться и нашими кошельками, и лошадьми, и коляской. С другой стороны, наемные экипажи — незавидная добыча, коляски обычно из рук вон плохи, да и лошади тоже. Вряд ли их можно выгодно продать. Этот кучер слишком долго сидел на одном месте, возможно, кто-то успел узнать от него, что его попросили подождать за кругленькую сумму.

— Ты хочешь сказать, что это не твой кучер? — спросил он с подозрением.

— Да нет, не думаю. В противном случае пришлось бы от него избавляться, надевать его куртку на другого, чтобы отвести подозрения. По-моему, это все слишком сложно. Грабители обычно действуют по двое, по трое, а то и целыми шайками. Один наблюдает с крыши дома, остальные подстерегают на пустынных улицах. Уоррен помрачнел.

— На твоем месте я бы забеспокоился.

— Мне не кажется, что мы в опасности. Не знаю, как у вас, в Америке, а наши доморощенные бандиты вовсю стараются, как бы кого не убить, любые крики и шум могут им повредить.

— Эми, что-то я не верю ни одному слову.

— Не ожидал, что наши воры так изобретательны? Уоррен в ответ только сверкнул глазами, и она поняла всю неуместность своей шутки.

Немного помолчав Уоррен сказал:

— Если кучер меня не понял, тогда это можно легко исправить.

Решив переговорить с кучером, он постучал в крышу, чтобы привлечь его внимание, затем приоткрыл дверцу и крикнул, чтобы тот остановился. Однако вместо этого карета дернулась и понеслась вперед, Уоррена откинуло на сиденье, а дверца от рывка захлопнулась.

— Если бы не ты, я бы выпрыгнул на ходу.

— Очень мудро обвинять меня в том, что я мешаю тебе сломать шею!

— А разве не по твоей вине я здесь?

— А тебе бы пришлось по вкусу, если бы я одна выпутывалась из этой истории?

— Если бы ты осталась сегодня дома, тогда бы мы с тобой не попали в эту переделку.

Она не нашлась с ответом и предпочла сменить тему:

— У тебя нет с собой денег?

— Конечно, нет, я не настолько глуп, чтобы брать с собой много наличности, посещая подобные заведения.

— Тогда нам не о чем волноваться, отдадим им все, что у нас есть с собой, и они отстанут.

— Я так дела не делаю, девочка моя.

Впервые за это время Эми стало по-настоящему страшно.

— Уоррен, я тебя умоляю успокоиться. Понимаю, сегодня тебе хотелось ввязаться в какую-нибудь стычку, но, пожалуйста, только не сейчас. Они же могут быть вооружены.

— Как и я.

Она даже задохнулась от неожиданности.

— Ты?

Он достал из-за голенища одного сапога пистолет, а из-за другого — кинжал.

Увидев этот арсенал, Эми не на шутку испугалась.

— Убери это, Уоррен!

— И не подумаю.

— Ох, эти американцы, забияки и драчуны! Вас хлебом не корми, дай подраться. Пока ты изображаешь героя, я не хочу пасть жертвой случайной перестрелки. А что я буду делать, если тебя ранят? Мне отнюдь не улыбается погибнуть, благодарю покорно.

— Ты останешься в карете.

— Не останусь.

— Останешься.

— Клянусь Богом, нет. Я буду держаться от тебя так близко, как только возможно, чтобы получить твою пулю. Ты этого хочешь, Уоррен Андерсон?

— Черт побери, почему ты не можешь, как все нормальные, разумные женщины, просто спрятаться под сиденьем? Я даже не возражал бы, если бы у тебя вдруг случилась истерика.

— Вздор, — презрительно возразила Эми. — Кому нужны истерики? Мужчины их ненавидят, а у Мэлори их не бывает!

Прежде чем Уоррен успел произнести хоть слово, экипаж остановился так внезапно, что он чуть не слетел с сиденья и выронил пистолет, который Эми безуспешно попыталась схватить. Уоррен опередил ее.